Прокурор священного трибунала формулирует требование по обвинению узника на основании предъявленных обвинений, вытекающих из предварительного следствия. Если существовала хотя бы одна улика, прокурор передает факты показаний, будто бы они вполне доказаны. Иногда обвинение, которое должно бы было сводиться к единственному пункту, содержало до пяти-шести обвинений, указывающих, что обвиняемый высказал множество еретических, свободомыслящих положений в разных случаях.
Это было уловкой трибунала: так представлялась передача разными свидетелями одного разговора, давшего повод всему делу.
Пытаясь оправдаться, обвиняемый еретик часто приходит в противоречие с самим собой, и этим предоставляет прокурору оружие против себя, так как его уже обвиняют в том, что узник уклоняется в своих ответах от правды.
Когда улика, наконец, установлена, трибунал оглашает состояние процесса и поручает секретарю зачитать список улик. Следствие переходит к приговору. Хитрость трибунала состоит в том, что если за приговором следует аутодафе, список из множества обвинений заставляет публику верить, что обвиняемый совершил множество тяжелых преступлений.